Свой я в доску, не залетный,
Петербургский воробей.
Мне не ведом Запад льготный –
Многоцветный лицедей.
Мыл меня дождями Север,
Редким солнцем согревал,
Было, на износ проверил,
Но со мной не горевал.
Я впитал, как промокашка,
Белой ночи колдовство,
Всей душою нараспашку,
Как родное существо.
Ну, а если я уеду,
То не далее «Дубков».
Не нужны мне «Ла-Монеды»
И не знать, Париж каков.