ОтзывыМонография Е.С. Роговера«Больше чем поэт» Статьи и рецензии Поэтические посвящения, пародии, эпиграммы Отзывы читателей |
«О, да святится рыцарь мой, сонет!..»
«Ученик Петрарки, поэт нежности и мужества»… Так назывался отзыв ведущего сотрудника Пушкинского дома, профессора Владислава Шошина, написанный в 1996 году на книгу Евгения Раевского «Любовь моя – волшебное дитя». «Трудную ношу взваливает на себя наш автор – он обращается к сложной форме сонета, – пишет Владислав Андреевич. – …Верно было сказано, что в сонетах Раевского чувствуются плечи гигантов и русской, и мировой поэзии, но на этих плечах он стоит не шатаясь. Мы не знаем, как именно состоялась встреча Раевского и сонета, но мы видим органичность и даже непреложность их дружбы… Мы чувствуем и муки слова, поиски наилучшего выражения чувств и мыслей. Это уже школа его отдаленного предшественника Франческо Петрарки: ”Кто в состоянии выразить, как он пылает, тот охвачен слабым огнём”… И может быть, приход нашего героя ожидался ещё до его рождения? Ведь ещё в 1939 году Александр Прокофьев в журнале ”Резец” взывал: ”Никто, например, не пишет сонетов, а ведь это интересная, сложная форма, свойственная высокой поэтической культуре!” Дорогой Александр Андреевич, добрый призыв Ваш наконец-то услышан!»
Предлагаемый вашему вниманию сборник даёт наиболее полное представление о творчестве поэта. Самое раннее стихотворение относится к 1963 году. Конечно, Евгений Раевский пишет не только в «сонетной мере» – он автор немногим более ста сонетов. Ему так же легко удаётся и присущий нашему времени ёмкий, энергичный, хлесткий стих, и – воистину «маленькие шедевры» – лаконичные миниатюры-четверостишия и пространные размышления, и авторское изобретение – чередование катренов и терцетов с одной свободной, нерифмованной строкой, а также нерифмованные двустишия. Но поскольку непреходящей темой в творчестве Е.Раевского является Любовь, то особое место в нём занимают сонеты – «любви соловьи». Поэт верен сонету, и его неистовое желание в том, чтобы:
Пожизненно отпущен был бы срок
Петь магией четырнадцати строк…
И в этом тоже школа «певца Лауры», который, по его собственному признанию, «страдал жгучей, но единой и пристойной любовью…» Но, в отличие от «учителя», Евгений Раевский любовью не «страдает», считая, что нет любви несчастной для поэта. Его поэзия светла и жизнеутверждающа. И вновь, словно бы споря с Петраркой, называвшим «плотские страсти» «низостью», лирический герой Е. Раевского не разделяет любовь на возвышенную и земную:
Воздай, Любовь, избранникам своим.
Двух душ, двух тел тебе мы дарим гимн…
Недаром его поэзия очень нравится женщинам. А значит, и сегодня ещё встречается феномен Сирано де Бержерака, пламенным поэтическим словом покорившего сердце юной красавицы. Вспомним и Василия Жуковского: «За нежный поцелуй ты требуешь сонета…» Любовь рождает искусство, но и искусство рождает любовь. Это ли не лучшее признание таланта и не главное ли его предназначение?
Действительно, ни у кого из поэтов «постсеребряного» века мы, пожалуй, не найдём такого яркого разнообразия, свежести, легкости и в то же время традиционности в этой самой совершенной, каноничной форме, какую изобрела многовековая мировая поэзия. Стихи Евгения Раевского на редкость музыкальны, и поэтому многие из них обрели «песенные силы» и новой музыкой зазвучали в сердцах слушателей.
Хороший ученик, взяв от своего учителя лучшее, дарит миру что-то своё и, по сути, перестает быть только учеником. Сонет Раевского – это не подражание, не пустая стилизация. Строго говоря, у поэта излюбленным является не итальянский, а английский (шекспировский) сонет, и вообще его поэзия испытала гораздо более сильное влияние античной культуры. У нашего «русского Петрарки» свой, ярко выраженный стиль, ознаменовавший новый виток в жизни русского сонета и достойный глубокого изучения. И теперь у него самого есть ученики и последователи. И, конечно, свои читатели и почитатели, критики и исследователи. Новаторство поэта утверждается, прежде всего, в эффектных, но оправданных неологизмах, в необыкновенном соединении простых слов. Но при бесспорном версификационном мастерстве, богатстве языковой палитры, умении сделать невидимое зримым, властью слова и воображенья передать всю полноту переживаний его лирического героя, автор убежден, что читатель ищет в поэзии не форму, а содержание. Да, это поэзия для вдумчивого прочтения, тонкого понимания – образец вечного искусства. Хочется верить, что мир спасёт красота в поэзии.
Большинству из нас дано познать наследие первого крупного мастера сонета Франческо Петрарки исключительно по переводам. Но далеко не все переводчики – опытные лингвисты, искусствоведы и даже одарённые поэты К. Батюшков, Вяч. Иванов, А. Эфрос, В. Брюсов и другие, кто брался за это нелёгкое и почётное дело, – смогли преодолеть довление оригинала, вдохнуть в свою интерпретацию жизнь и сказать новое слово в собственно русской поэзии, и, как знать, быть может, в сонетах Евгения Раевского есть частица души Великого Влюбленного… Итак, дорогой читатель,
Пей до последнего глотка
Сонетный свет из родника!
Елена САКС, магистр искусств
с достоинством в словесности МАФО