ОтзывыМонография Е.С. Роговера«Больше чем поэт» Статьи и рецензии Поэтические посвящения, пародии, эпиграммы Отзывы читателей |
По вешнему велению…
(О творчестве поэта Евгения Раевского)
К своей второй книге «Любовь моя – волшебное дитя» Евгений Раевский шёл довольно долго – пожалуй, все сорок восемь лет своей жизни. Коренной петербуржец, бывший моряк, подолгу живший в Кировском и Выборгских районах второй столицы России, прошедший поучительную трудовую школу: от грузчика в издательстве «Лениздат», от музыканта до директора предприятия, от ошибок, падений и разочарований до заметных творческих поэтических взлётов, Раевский всегда открыт для товарищей по перу, чутко прислушивается к их мнениям в своём творчестве. Поэт и в стихах своих не скрывает пристрастий:
Свой я в доску, не залётный,
Петербургский воробей…
Мне не ведом запад льготный –
Многоцветный лицедей.
Я впитал, как промокашка,
Белой ночи колдовство.
Всей душою нараспашку,
Как родное существо…
Будучи сугубо горожанином, поэт, тем не менее, не отказывается от русского фольклора, как от начала начал нашей поэзии. Кто не помнит с детства русскую сказку о Емеле-дурачке и о щуке, кому не знакомо выражение «По щучьему велению, по моему хотению…». И вот как своеобразно современный горожанин, петербуржец Раевский несколько видоизменяет крылатое выражение, и получается неожиданно своеобычно, и по-родному близкое и тёплое:
Открыт для нас, по вешнему веленью
Лазурный мир – подснежниковый рай…
А уж коли о щуке вспомнил автор книги «Любовь моя – волшебное дитя», то чем же хуже, скажем, живая и мёртвая вода из тех же русских сказок – читаем:
Угодливость бессовестна пред нами –
Болезнь врагов, заразный бред среды.
Нам хочется глотка живой воды,
Где – местную мы умертвляли сами.
Не умывая рук, я ухожу,
Слезой качусь за старую межу…
Но вот, заявив о том, что «тишина, тишина, тишина, из пустот состоящее время», и сравнив луну с ядром, поэт мучительно и сострадательно задумывается о такой деликатной тематике, как целомудренность и нравственность его лирической героини, и вот уже его мужскую душу разрывает необоримое желание не только помочь избраннице поэтических строк, но и просто-напросто подсказать ей то или иное решение жизненной ситуации:
Сударыня! Не смейте пить вина,
Поэзия к вину не благосклонна.
Да и назвал-то поэт свою лирическую героиню, современницу, таким красивым, таким забытым ныне словом – «сударыня»! Это не только изящно, но и даже, я бы сказал, изысканно. И, конечно же, глаза такой сударыни – не просто глаза, а «два Спаса-на-Любви», и, разумеется, дарить сударыне следует не цветы обычные, а «гвоздик гарцующие вспышки»… Наверное, поэтому и веришь ему, певцу любви, когда читаешь такое, скажем, незатейливое признание:
Нет во мне ни на миг отрешения,
Вне любви не пою, не блаженствую
И гармонию, как приношение,
Посвящаю возлюбленной женщине.
Да это и понятно – лучшие лирические стихи все поэты посвящали своим любимым женщинам. Вспомним Беатриче, Анну Керн, Анну Снегину, Джульетту. И поэтическое признание Раевского мужественно и возвышенно:
Безлюдный остров. Женские черты,
До слез родные, до изнеможенья…
А в небе сокол – чудное вторженье,
Парящая душа моей мечты.
Великий русский национальный поэт Сергей Александрович Есенин больше всех времён года любил весеннюю пору, пору любви. Он так и писал: «Я более всего весну люблю». Раевский, посвятивший С.А. Есенину немало вдохновенных строк, тоже неравнодушен к вешней поре, отсюда проистекают взволнованные строки: «Весна палитрой новизны к ногам твоим склоняет травы», «черноглазит искренность проталин», «назовите меня по имени, как зовёте весенних птиц» и, наконец – «по вешнему веленью». Неологизмы в строках Раевского почти всегда неожиданны и почти всегда уместны и оправданны.
И – почти всегда в стихах музыка, музыка:
Трепеты лилий в ключах неопознанных,
Гаммы шальные сквозь трель родника,
Влажные блески…
Или:
Играет дождь по клавишам досок…
Книга Евгения Раевского «Любовь моя – волшебное дитя» вышла недавно в издательстве «РУСКОЛАНЬ» тиражом всего тысяча экземпляров и сразу же разошлась среди ценителей поэтического слова. И произошло это, думается, и «по вешнему веленью», и по хотенью автора. А может быть, вовсе и не по хотенью, а по уменью насыщенным поэтическим словом задеть душу читателя, который тоже тянется к весне, к любви и красоте.
Поэт Сергей МАКАРОВ